ПОЛИЕВКТА СВЯТОГО ХРАМ

Согласно надписи из П. х. нач. VI в., 1-й храм во имя святого был построен имп. Евдокией (2-я четв.- сер. V в.). Второй П. х. был построен в 10-м районе К-поля знатной дамой Аникией Юлианой (дочь императора Западной Римской империи Олибрия, внучка имп. Валентиниана III, жена Ареобинда, консула и военного магистра префектуры Восток). В визант. книге о К-поле «Patria Constantinopolitana» (Patria CP. III 57) Аникия Юлиана ошибочно названа дочерью Валентиниана, строителя акведука, неподалеку от к-рого находился П. х.; в книге сообщается, что она строила его 4,5 года с помощью мастеров, прибывших из Рима. Исследование археологами руин П. х. показывает, что клейма на кирпиче-плинфе из кладки его субструкций относятся к 509-511 гг., а кирпичи из стен датируются 517-521 гг. (перерыв в строительстве мог быть связан с тем, что в 512 Ареобинд оказался замешан в мятеже против имп. Анастасия I и лишился своего высокого положения).

Исторические сведения о П. х. немногочисленны. В кон. VI в. легендарную историю его постройки пересказал историк Григорий Турский (Greg. Turon. Glor. martyr. 102 // MGH. Scr. Mer. T. 1. Pars 2. P. 105-107), посещавший К-поль. Согласно ему, храм был построен Юлианой рядом с дворцом в роскошном стиле якобы с той целью, чтобы ее деньги не достались имп. Юстиниану I. Трактат имп. Константина VII Багрянородного «О церемониях» (сер. X в.) (Const. Porphyr. De cerem. I 5.10) сообщает о совершавшемся в П. х. 2-м приеме на церемониальном пути императора из Апостолов святых церкви в Константинополе на форум Феодосия. Здесь василевса принимал димарх партии голубых (венетов) с димом белых (левков); на Пятидесятницу менял у П. х. свечу. В сб. «Палатинская антология» (Anthol. Palat. I 10) Х в. сохранился стихотворный текст строительной надписи на стене П. х. Согласно Синаксарю К-польской ц. (архетип кон. Х в.), в П. х. совершался синаксис мч. Полиевкта 9 янв. (SynCP. Col. 379). В XI в. П. х. посещал анонимный англ. паломник.

В 60-х гг. XX в. при проведении строительных работ на месте П. х. были начаты археологические исследования М. Харрисона (Ин-т Дамбартон-Окс, США) и Н. Фиратли (Стамбульский археологический музей). Они показали, что П. х. был разрушен землетрясением в XII в. и затем разобран на строительные материалы. Впрочем, на месте П. х. мог быть воздвигнут храм меньшего размера, т. к. в нач. XIII в. рус. паломник свт. Антоний Новгородский (Добрыня Ядрейкович) сообщал об исцелениях от св. Полиевкта. С XIV в. все паломники упоминают о мощах св. Полиевкта в храме святых Апостолов (Janin. Églises et monastères. P. 406).

План храма Полиевкта. Реконструкция Р. М. Харрисона

План храма Полиевкта. Реконструкция Р. М. Харрисона

Фрагмент ниши храма св. Полиевкта. Нач. VI. (Археологический музей, Стамбул). Фото: В. Е. Сусленков

Фрагмент ниши храма св. Полиевкта. Нач. VI. (Археологический музей, Стамбул). Фото: В. Е. Сусленков

На основе археологических находок, включая части карниза с надписью, длина к-рого известна по «Палатинской антологии», Харрисон реконструировал П. х. как 5-нефную базилику с куполом (диаметр 18,5 м) и хорами над боковыми нефами. Боковые стены подкупольного квадрата прорезали двухъярусные экседры с парами колонн, разделенные прямоугольными столпами. В такой реконструкции, ставшей общепринятой, П. х. выглядел как прямой предшественник Софии Святой собора в Константинополе эпохи Юстиниана I, где экседры были только сдвинуты в углы центрального нефа.

Однако в нач. 2000-х гг. Дж. Бардилл обратил внимание на то, что «золотое перекрытие» (χρυσορόφου) П. х., упомянутое в строке 57 строительной надписи, описано и у историка Григория Турского (VI в.). Согласно этому описанию, Аникия Юлиана приказала перекрыть пространство базилики (basilicae cameram) потолком (tegna), покрытым чистым золотом и состоящим из досок (tabulae), т. е. позолоченным плоским потолком с кессонами. Тщательно восстановив расположение надписи, в т. ч. по ее остаткам, Бардилл реконструировал П. х. как 5-нефную базилику с балочно-стропильным перекрытием. В ее интерьере промежуточные нефы были отделены от боковых квадратными столпами; боковые же нефы отделялись от центрального 2 рядами из трех 4-колонных экседр, фланкированных небольшими отрезками стен со столпами за ними. Действительно, такая схема расположения апсид по бокам храма известна в ранневизант. архитектуре, напр. в перестроенном из терм храме в Лаодикии Фригийской (нач. IV в.; 4 апсиды в боковой стене 3-нефной базилики на столпах), в ц. св. Севастийских мучеников в Саранде (вероятно, V в.; ныне Албания) и к-польском дворце Лавса (ок. 420; 3 апсиды в боковой стене большого зала). Новацией П. х. является превращение апсид в боковой стене в колонные экседры, как это было принято в колонных тетраконхах. Такая реконструкция предполагает, что в архитектуре Св. Софии отсутствует прямое подражание П. х. и наблюдается следование общим тенденциям VI в.

С северо-запада к П. х. примыкало еще одно церковное здание центрического плана, к-рое, как предположил Харрисон, было баптистерием. Его субструкции поддерживали квадратный наос, окруженный двумя 3-сторонними обходами.

Интерьер П. х. был украшен чрезвычайно богато. Стены и пол были облицованы плитами из мрамора разных сортов: желтого тунисского, черного с белыми прожилками испанского, пурпурного с серыми и белыми включениями карийского, бело-кремового фригийского, зеленоватого вифинского, бело-серого проконнесского, египетского порфира и зеленой фессалийской брекчии. Из мрамора были сделаны и оконницы крупных окон с прямоугольными стеклами размером ок. 20×25 см. Часть колонн была инкрустирована перламутром, слоновой костью, аметистом, кусками светлого мрамора и порфира, разноцветным стеклом. На стенах была также мозаика (найдено большое количество фрагментов). Из посвятительной надписи известно, что в нартексе, над главным входом, была помещена мозаика со сценой крещения св. равноап. имп. Константина.

Но главным украшением интерьера была богатейшая рельефная резьба по мрамору. Ее многочисленные детали в XIII в. были увезены крестоносцами в Венецию (столпы (т. н. pilastri acritani) на Пьяцетте-Сан-Марко и капители в самом соборе), Равелло и Барселону. Др. подобные детали были найдены при раскопках (хранятся в Стамбульском археологическом музее или на месте раскопок). Резьбой были покрыты арки, капители и стволы колонн и столпов. Мнения исследователей о значении резной декорации П. х. в искусстве кон. V - нач. VI в. расходятся, однако все признают большое влияние сасанидской пластики, повлекшее за собой даже переосмысление античных форм (напр., лесбийского киматия). Это влияние связано, вероятно, с личностью мужа Аникии Юлианы - Ареобинда, к-рый, как военный магистр Востока, был тесно связан с Персией. Сасанидские орнаментальные мотивы хорошо видны на его консульском диптихе 506 г. Спорным остается и вопрос о функции рельефных бюстов 12 апостолов высотой 38 см: украшали ли они алтарную преграду или были помещены в каком-то др. месте. В П. х. впервые используется тип капителей в виде корзинок с перехватом и пальметтой, вариации к-рых будут широко распространены на протяжении всего VI в.

Важную роль в интерьере П. х. наряду с монограммами Аникии Юлианы играла опоясывавшая центральный неф и атриум по карнизу надпись, представлявшая собой гекзаметрическую поэму в 76 строк. Она была вырезана на светлом мраморе в технике высокого рельефа между выпуклых линеек. Текст надписи был частью рельефной декорации: над ним находились изображения виноградной лозы, а под ним - ниши с конхами, в к-рых располагались фигуры павлинов с распущенными хвостами. Техника выполнения, месторасположение в интерьере и стиль текста близки к надписи в к-польском храме святых Сергия и Вакха (527-532). По мнению К. Коннор, при опоре на античную традицию надпись в П. х. создает свой собственный язык высказывания, к-рый оказал влияние на подобные тексты в храме Сергия и Вакха и др. храмах. Надпись можно считать одновременно и посвятительной, и поминальной, и похвальной, и строительной, и экфрастической: в ней последовательно упоминаются венценосные предки Юлианы (имп. Евдокия, строительница 1-го П. х.), подчеркивается величие самой Юлианы, возведение ею храма, превосходящего храм Соломона; надпись содержит описание колонн, столпов, кровли, мрамора и мозаик. Действительно, размеры П. х. почти совпадают с библейскими размерами храма Соломона, что говорит о сознательном подражании. Текст надписи содержит много поэтических образов (напр., перекрытие сравнивается с солнцем, а конхи экседр - с луной), в т. ч. античных (напр., Фаэтон), сближается по стилю с поэмами Павла Силенциария (сер. VI в.). Индивидуальный характер надписи может указывать на авторство самой Аникии Юлианы.